ага, под дожем хорошо растут улыбающиеся собаки))
спасибо)
узнала новое слово...
эх, у той собаки точно бабка с водолазом подгуляла)
слово хорошее, вкусное))
Ветер думал: – «Я к простуде». )))) Чудесно, я бы дальше про всех забыла и писала только про ветер. Тот ещё юморист.)))
))) неможно, это же был стих про сальтисон!
вот как только он дошел из магазина до бутерброда, так и все, эпилог
а ветер попутный случился)
Люблю собак в начале мая!
в сентябрях они тоже хороши)
А ещё по улице шла кошка! Ты ведь знаешь об этом, трубач тебе писал.:)
и все ее двадцать четыре ноги и шесть хвостов)
Ну вот она и вернулась!!!
ты тоже рад? я так её ждала, уже и надежду потеряла...
это она днем гулящая
а как на ужин, так очень даже домашняя)
Баллов нету, но автору - респект, ветру - поцелуй, собаке - сальтисон!))
собака с автором непременно поделится!
от ветра вам воздушный)
о Боже. это воистину двойное чудо. первое- я могу читать свою любимую Наташку прямо здесь. второе- её даже не рискнули заплевать за рифму плыл-плыл. Наташкинс, пиши ещё!!!!!!! люблю тебя
прекрасная рифма - точная, благозвучная и усиливающая эффект плытья... если можно так сказать ) я прямо вижу, как он плывет, покачиваясь
спасибо, девчонки) хорошие платья и плытья так и должны покачиваться с эффектом)
в плывущего за тучей не так-то легко попасть, между прочим
а собака?? я ей тоже долго рифму подбирала)
Боже мой, она вернулась
Прям сиреневая вся
ей и дождик улыбался
неотвязно морося
И знакомые собаки
не сговориваясь вдруг
улыбались человекам.
(человек собаке- друг)
Вишенка! я тебя страшно люблю!
я тебе хотела в прихожую вишневый стишок повесить
ну не открывается у меня ничего кроме главной и своей страницы!!
могу сюда, могу в ленту, могу письмом - выбирай теперь вот))
я выбираю))) сюда, письмом и в ленту)))
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.