Крошится панорама,
рассыпается на кукурузные палочки.
Чувствую – пора нам
узнать, что ты сегодня плачешь,
бережно просеиваешь волосы, слипшиеся комком
на смазанный воспоминаниями противень,
потом становишься прачкой,
впереди большая стирка,
глаза твои безумием накачаны,
зрачки жёлтые, липкие.
Всё идёт кувырком –
ничего страшного, запросто это проглотим.
Оказалось, ты незрячая
и теперь мы вчетвером
с трудом вмещаемся в дверной проём,
трещат по швам оконные рамы –
ни в одном нет входа.
Пытаемся протиснуться впятером:
ты, я, прачка, незрячая и моя карма –
пригласила на ужин меня и Ворда
я тогда ещё понял, что нас танет шесть,
шесть и стало.
Карма заявила, что получка на карточку не пришла,
нечего есть.
Я посмотрел в окно –
горизонт пел вокалом,
его линия пилила меня как пила.
Подумал, что это парано
ослика Иа.
Потому что среди тысяч Квентинов Тарантин
я один.
Умирает владелец, но вещи его остаются,
Нет им дела, вещам, до чужой, человечьей беды.
В час кончины твоей даже чашки на полках не бьются
И не тают, как льдинки, сверкающих рюмок ряды.
Может быть, для вещей и не стоит излишне стараться, -
Так покорно другим подставляют себя зеркала,
И толпою зевак равнодушные стулья толпятся,
И не дрогнут, не скрипнут гранёные ноги стола.
Оттого, что тебя почему-то не станет на свете,
Электрический счётчик не завертится наоборот,
Не умрёт телефон, не засветится плёнка в кассете,
Холодильник, рыдая, за гробом твоим не пойдёт.
Будь владыкою их, не отдай им себя на закланье,
Будь всегда справедливым, бесстрастным хозяином их:
Тот, кто жил для вещей, - всё теряет с последним дыханьем,
Тот, кто жил для людей, - после смерти живёт средь живых.
1957
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.