Человек несет в душе своей яркое пламя, но никто не хочет погреться около него; прохожие замечают лишь дымок, уходящий через трубу, и проходят своей дорогой
Серебряный ягуар
пружинами мышц,
оскалом,
прищуром пронзительных глаз
и статью,
как будто на самых крутых и высоких
скалах,
а не на тумбочке перед моей
кроватью,
притягивает моё, невзначай, внимание —
рассеянное сперва,
поверхностное,
случайное.
Взгляд не отводится,
стараюсь напрасно.
Он смотрит...
Иуда!
Глаза-изумруды
с прожилками красными
мои прожигают зрачки.
Повсюду
мне слышится рык.
Кричи — не кричи.
Струйки пота холодного
по лбу,
по спине,
по щекам,
по груди.
И рёв зверя.
Довольно!..
Но...
— Послушай, так продолжаться больше не может! Ты снова в бреду. Погляди, — метался в кровати. Да нет, ты лежи. Но с меня, знаешь, — хватит! Я вызову скорую. Что значит — которую? Всё-всё, успокойся! Не стану. Прости...
серебряный ягуар
пружинами мышц,
оскалом,
прищуром пронзительных глаз
и статью,
как будто на самых крутых и высоких
скалах,
а не на тумбочке перед моей
кроватью...
