из цикла "Ушельские хроники. персонаж Блиц-СИ (DAN)"
Банальное рифмованное письмо
ну, здравствуй сестра, извини, не писал три недели.
предчувствие нового стало таким неизбежным,
что даже мой дом не сумеет быть тем, что и прежде,
а я и подавно, не скрою, немного растерян,
практически рядом, уже в двух шагах от надежды.
такие дела, новогодние хлопоты, ёлки,
суровые лица прохожих, простуда, прогнозы.
всё так же предпразднично злы и картинно бесхозны
витрины уставшие и магазинные полки,
хотя, и они в ожидание деда Мороза.
и люди практически верят, что якобы где-то
искомое счастье бредёт им послушно навстречу,
(мы этой «рассказкой» друг друга до старости лечим,)
но дверь на замке в неизбежно счастливое гетто,
а вера, она с каждым годом всё крепче и крепче.
пастух, растерявший овец, утопился в колодце.
не выдержал, плохо без стада, бессмысленно как-то
ворона, без ворона станет в истерике каркать,
и примутся плакать в полях сиротинушки овцы.
де - юре всё к лучшему, правда смущает де – факто.
ну, здравствуй сестра, я живу хорошо, всё по плану.
все овцы при мне и ворона сыта и криклива.
мне кажется, скоро я стану до боли счастливым,
и кем-то ещё обязательно в будущем стану,
как минимум принцем, как максимум радостным Шивой.
Штрихи и точки нотного письма.
Кленовый лист на стареньком пюпитре.
Идет смычок, и слышится зима.
Ртом горьким улыбнись и слезы вытри,
Здесь осень музицирует сама.
Играй, октябрь, зажмурься, не дыши.
Вольно мне было музыке не верить,
Кощунствовать, угрюмо браконьерить
В скрипичном заповеднике души.
Вольно мне очутиться на краю
И музыку, наперсницу мою, -
Все тридцать три широких оборота -
Уродовать семьюдестью восьмью
Вращениями хриплого фокстрота.
Условимся о гибели молчать.
В застолье нету места укоризне
И жалости. Мне скоро двадцать пять,
Мне по карману праздник этой жизни.
Холодные созвездия горят.
Глухого мирозданья не корят
Остывшие Ока, Шексна и Припять.
Поэтому я предлагаю выпить
За жизнь с листа и веру наугад.
За трепет барабанных перепонок.
В последний день, когда меня спросонок
По имени окликнут в тишине,
Неведомый пробудится ребенок
И втайне затоскует обо мне.
Условимся о гибели молчок.
Нам вечность беззаботная не светит.
А если кто и выронит смычок,
То музыка сама себе ответит.
1977
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
