*Маленькая резвая девочка (обормотко на «Покахонтас», buhta)
«она выходила из дому и шла как всегда…к чёрту» (с) buhta
Ходить по ночам в юбке и, вслух читая Сократа,
Резать грешные души старушек на дряхлых скамейках
Словами грязного цвета, пахнущих адреналином
И немного серой и чаем, и много «бондом» и водкой.
Это ль не главная песня о даме, живущей в яме
С пафосным именем «хата», с обоями цвета крови?
Со стен взирают хвилософы, строго съедают шляпы –
Из слюнных желёз каплет яд курареподобный.
Зачем-то надев жёлтый (с стенами негармонично),
Она выходит из дому и медленно-медленно дышит,
Вбирая пары бензина и сажу, и тени кошачьих
В лёгкие, полные драмы и чёрных-пречёрных мыслишек.
За что? Почему Покахонтас? В Бюро регистраций подняли
Пухлые плечи – запишем, нам-то какая забота.
Это судьба – баловница, маленькая, но большая.
Принцесса из вольных Вирджиний
В холодном продрогшем Уэльсе, насквозь
Пропитанным ложью и мокрым скользким туманом.
_____
* Перевод имени Покахонтас, прозвища индейской принцессы Матоака.
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
