***
когда я записался в будущее,
прошлое попросило меня не мутить воду
настоящего-иначе нечего будет пить
***
Время, разжиревшее на крови,
вкушает жадно смерти отраву.
Но лечит вечность любви
настоянная на полевых травах!
***
В жизни всему свой срок,ибо
смерть в конце не приговор- обычай!
......................................
- Вот ты и дома,- приветствует в небе Бог.-
Хотя был в твоём бытие я вычеркнут!
***
с точки зрения старых,но еще крепких женщин,
их мужья, если не умерли, то уже не стОят ни гроша,
но все-таки древние жены хотят долго о них заботиться,
чтобы при каждой мужик был и хотя бы дышал!
Из цикла "Братское кладбище"
жизнь была такой долгой,
но ничего из нее не осталось,не запомнилось ...
разве только смерть, да пышные похороны,
и роскошный памятник на могиле,
возле которого с удивлением теперь останавливались люди,
пришедшие на кладбище навестить умерших близких и родных,
и всегда переспрашивали друг друга,
а это кто? кто это а?
но уже не встречалось ни одного прохожего в месте скорби -
чтобы знал!чтобы помнил! чтобы горевал!
одно любопытство на всех...
"Скоро тринадцать лет, как соловей из клетки
вырвался и улетел. И, на ночь глядя, таблетки
богдыхан запивает кровью проштрафившегося портного,
откидывается на подушки и, включив заводного,
погружается в сон, убаюканный ровной песней.
Вот такие теперь мы празднуем в Поднебесной
невеселые, нечетные годовщины.
Специальное зеркало, разглаживающее морщины,
каждый год дорожает. Наш маленький сад в упадке.
Небо тоже исколото шпилями, как лопатки
и затылок больного (которого только спину
мы и видим). И я иногда объясняю сыну
богдыхана природу звезд, а он отпускает шутки.
Это письмо от твоей, возлюбленный, Дикой Утки
писано тушью на рисовой тонкой бумаге, что дала мне императрица.
Почему-то вокруг все больше бумаги, все меньше риса".
II
"Дорога в тысячу ли начинается с одного
шага, - гласит пословица. Жалко, что от него
не зависит дорога обратно, превосходящая многократно
тысячу ли. Особенно отсчитывая от "о".
Одна ли тысяча ли, две ли тысячи ли -
тысяча означает, что ты сейчас вдали
от родимого крова, и зараза бессмысленности со слова
перекидывается на цифры; особенно на нули.
Ветер несет нас на Запад, как желтые семена
из лопнувшего стручка, - туда, где стоит Стена.
На фоне ее человек уродлив и страшен, как иероглиф,
как любые другие неразборчивые письмена.
Движенье в одну сторону превращает меня
в нечто вытянутое, как голова коня.
Силы, жившие в теле, ушли на трение тени
о сухие колосья дикого ячменя".
1977
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
