Помнишь, сквозь снег над порталом
Готической розы цветок.
Как я тебя обижала,
Как ты поверить не мог.
Черубина Де Габриак
бежать от тебя!
бежать от тебя как от страшной чумы бубонной
от третьих углов, от лишнего колеса в телеге,
от пятой собачьей ноги, тормозящей в беге,
от ужасов ночи в детских кошмарах черных.
и мчаться так быстро, как только вообще возможно.
сбивая дыхание на повороте каждом.
не помня ни сна, ни усталости, и ни жажды
прививку от лжи на бегу получив подкожно.
да Бог с ними, с крыльями, буду как все... ногами...
вот только б очистить себя, соскрести, отмыться
и только б не приложиться опять к копытцу,
себя ощущая козленком перед закланием.
ты ловко яремную вскрыл да и пил не морщась.
до капли меня допивая, давился грешным
я стала чернее чем ночи болотной нежить
что в свете рассветном сдыхает бранясь и корчась
бежать от тебя....
...бежать от тебя чтоб узнать что на входе – выход
что альфа – начало тогда, когда есть омега.
что в веснах цветенье – начало зимы и снега...
простить и позвать ....
. ...нежно–нежно...
...и тихо–тихо...
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
