Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином
У простынь
стынь-стынь-стынь –
ледяная оборка из кружев,
не упавшие груши
в синеве многоточьем простым…
Улетели дрозды,
воронье нынче с галками дружит,
вот и кружат над садом
на миг покидая кресты,
что в крестовый поход
собрались после лет листократных,
и,
в распятие тУжась
недужие рук развести,
горемычный народ
у пивных «отченашит» украдкой,
да к единому другу
приходит тайком трансвестит.
Осень - время уборки,
подсчета цыплят полоумных,
чьи закланные головы
так олоферно малы…
Ледяные оборки
простынь в этом мире подлунном
кружевны, ибо холод,
и нынче не греют углы.
“О-да-се-вич?” — переспросил привратник
и, сверившись с компьютером, повёл,
чуть шевеля губами при подсчёте
рядов и мест.
Мы принесли — фиалки не фиалки —
незнамо что в пластмассовом горшке
и тихо водрузили это дело
на типовую серую плиту.
Был зимний вполнакала день.
На взгляд туриста, неправдоподобно-
обыденный: кладбище как кладбище
и улица как улица, в придачу —
бензоколонка.
Вот и хорошо.
Покойся здесь, пусть стороной пройдут
обещанный наукою потоп,
ислама вал и происки отчизны —
охотницы до пышных эксгумаций.
Жил беженец и умер. И теперь
сидит в теньке и мокрыми глазами
следит за выкрутасами кота,
который в силу новых обстоятельств
опасности уже не представляет
для воробьёв и ласточек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
